Сначала мне было плохо от пересказа этой идеи.
особенно с фоновой песней из эпиграфаПотом я старательно не вчитывалась в то, что получилось, потому что написано слишком хорошо, чтобы мне не стало плохо от даже попытки представить и начать сопереживать.
Потом я ждала, когда этот драббл выложат, потому что хотела уволочь к себе.
А потом написала стих
Дева Цзян
Пуст очаг, и давно остыла углей зола.
Эти стены не домом, а холодом пахнут ныне.
Пахли - кровью. И память слишком сегодня зла:
От пришедших картин все сильнее на сердце стынет.
Если ждать невозможно - делай хоть что-нибудь.
И еще. И еще, и забудь про "я не умею".
Научилась. За тех, кто... ты выбираешь Путь -
И идешь. С каждым шагом становишься резче... Злее?
Каждый шаг - что б себя в осколки ломать внутри:
Не сломаешь сама - так помогут легко и быстро.
С каждым шагом тускнеет нежная Цзян Яньли,
Все отчетливей та, кто Хозяйкой вернется в Пристань.22.07.2019 в 21:55
Пишет
snou_white:
Название: Дева Цзян
Автор: snou_white
Бета: нет.
Размер: драббл, 617 слов
Пейринг/Персонажи: Цзян Яньли, Лань Ванцзи
Жанр: драма с намеком на гет.
Рейтинг: G
Содержание: хрупкие девочки могут все, если так складывается жизнь
Примечание: идея пришла от рисунка Цзян Яньли с Цзыдянем. АУ, ООС, герои бы, конечно, никагда )).
Осторожно, стекло! Совсем стекло! Автор долго колебался, но есть идеи, которые не отвяжутся, пока не напишешь.
и еще раз: осторожно, стекло!А потом Бабетта приходит домой с войны...
(с)МКБ-10
Руки Цзян Яньли пахли лотосами, чуть-чуть дымом, корицей — домом и очагом.
Руки девы Цзян тоже пахнут дымом, только не очага, а пожарищ, оставшихся от очагов.
Цзян Яньли никогда не допустила бы небрежности в одежде или прически: она ведь девушка, невеста.
Дева Цзян приподнимает край платья, перешагивая лужу, и равнодушно замечает, что он обтрепался до бахромы. Некогда его подшить и некому сделать ей замечание. Она не носит больше широких рукавов — перехватывает их тесьмой, как делали братья, собираясь на тренировку.
Цзян Яньли плакала редко. Цзян Яньли не совладала бы с Цзыдянем, не смогла бы его поднять.
Дева Цзян смогла все, когда разучилась плакать, но все еще отводит глаза, когда Цзыдянь обрушивается на противника.
Каждый день, когда братья все еще не вернулись, что-то отнимает от нежной А-Ли, но прибавляет от госпожи Юй.
Цзян Яньли так и не научилась спорить. За деву Цзян говорит Цзыдянь, искрящийся на руке — с длинными, тонкими, как у матери, пальцами.
Лань Ванцзи тоже мало говорит и не спорит, просто делает по-своему: раз за разом прикрывает ее в бою, подхватывает, когда нет сил стоять. Дева Цзян не спрашивает — зачем.
Знамена либо развеваются в бою, либо стоят свернутыми. Выходя из сражения, она сутулится и чувствует себя таким знаменем, удел которого в мирное время — пылиться в углу. Когда-нибудь либо вернутся братья, либо закончатся те, кому можно мстить. Что тогда будет делать дева Цзян, которая почти перестала быть Цзян Яньли, она не знает.
Щеки Цзян Яньли розовели при виде жениха. Дева Цзян не смущается, встречая Цзинь Цзысюаня. Умерла любовь или просто ушла в самые глубины души, куда еще не добралось пламя войны?
Она об этом не думает, но думают другие. Кто-то меньше сражается, но больше заботится о том, что будет после войны. Наступает день, когда деве Цзян дают понять: ее рука очень дорого стоит, даже если в ней не зажата рукоять Цзыдяня.
Сердце мертво, но тело все еще живо — дева Цзян на всякий случай щипает себя, чтобы проверить. Раз в месяц тело напоминает ей, что все еще способно выносить и родить ребенка, хотя на войне было бы проще без этого.
Наследника ордена Цзян. Он — о дочерях она больше не думает — должен быть наследником ордена Цзян, и никакого другого, и родиться и вырасти он может только в Пристани Лотоса.
Таблички в храме предков не ответят свахам, значит, деве Цзян снова решать самой.
— Молодой господин Лань?
— Дева Цзян?
Это первые слова, которые они говорят друг другу за много времени, хотя видятся каждый день.
— Цзян Яньли нужен совет второго молодого господина Лань.
Лань Ванцзи молча складывает руки, кланяясь.
— Война почти закончилась. Юньмэн Цзян должен возродиться, и у него должен быть наследник, — она говорит коротко, как мужчины, и даже не краснеет. — Его отцом должен стать достойный человек, который не попытается захватить власть над орденом Цзян... и он не должен иметь обязательств наследника перед своим орденом. Цзян Яньли выполнила долг мести и должна теперь позаботиться, чтобы было кому приходить в храм предков. Чтобы память отца, матушки, А-Чэна, А-Сяня...
На последнем имени слезы рвутся из глаз так, как будто все это время только того и ждали. Лань Ванцзи не утешает ее — ждет, пока она успокоится сама, вытрет глаза и нос. Цзян Яньли незаметно сжимает ладони, ногти впиваются в кожу: если он сейчас скажет, что не может дать совет, или назовет второго молодого господина Не, останется только поблагодарить и уйти.
— Дева Цзян окажет честь Лань Ванцзи?
Лань Ванцзи понял и ответил так, как надо. Наверное, это самое короткое объяснение, а они самые странные жених с невестой. Она ожидала, решиться будет больно, но сердце совсем омертвело. Что думает Лань Ванцзи, как всегда, не понять, и Цзыдянь не искрится, а только греет палец.
Может быть, она снова станет Цзян Яньли, если ей будет кого кормить. Носить на спине, вытирать нос, дать имена тех, кого уже почти нет сил ждать.
URL записиОБЗОРАМ