раз близкие контакты различного рода
чтобы заметить, как начинается непорядок, необязательно быть ученым.
хьюстон, у нас проблема. третьи сутки подряд горизонт остается черным.
каждый из нас носит в себе взлетную полосу и вокзал,
мы пока еще не забыли,
как это: когда поднимаешь к небу глаза - и глаза становятся голубыми,
и в ноги сквозь мертвый камень толкается палуба корабля.
пить эту синь и зелень во все зрачки,
говорить друг другу: Земля...
потому как - а что еще говорить друг другу,
если в каждом горит и бьется земная ось?
черная плоскодонка идет по лунному грунту, просвечивая насквозь.
хьюстон, у нас невозможная ночь, хочется что-нибудь видеть ясно:
гаснущий парус, серебряный спутник, призрака в капюшоне, чужое лицо,
хьюстон, все тихо, но отчего-то кажется, здесь опасно.
к этому можно привыкнуть, в конце концов,
перебирать неподвижную пыль, убивать тишину и скуку,
сниться друг другу гуляющими под дождем.
черная плоскодонка идет по лунному грунту.
хьюстон, у нас проблема: мы никого не ждем.
мы остаемся последней данью невидимым пристаням, полупрозрачным снам,
не отвечай, чего там, перепиши нас по именам,
повесь на стене в два ряда черно-белые фото -
мы лгали, когда улыбались фотографу, и поступали верно.
все было верно.
хьюстон, отбой. не до этого, извините.
мы ни при чем, нам ни холодно, ни горячо.
каждый из нас свой собственный спутник на длинной орбите.
каждый - свой собственный призрак, стоящий за левым плечом.
(с) Екатерина Перченкова
дваА-да. Глава 3. Молитва.
Продолжаешь молиться: Боже, спаси его!
Сама точно не зная: зачем и о ком.
Не зная лица, но почти поверив: красивого.
"Спаси" - это значит: "Пусть он найдет мой дом
до того, как я задохнусь". Ты же знаешь, Господи,
здесь так трудно дышать таким как я и как он.
Жесткий воздух в горле застрял рыбной костью, простыни
липнут к коже. "Спаси" - значит: "Пусть мы мы выживем. Мы, вдвоем".
Если я как город, пуста, изломана, выжжена,
если сквозь меня уже прорастает лес,
травой между ребер, рябиною, дикой вишнею...
то он море, Господи. И он тоже почти исчез.
(с) ElviSStrip
триТак повелось, что давно уж ведут войну две стороны человеческого начала:
Первая тянет в свет, а вторая в тьму, помогает летать и сбрасывает с причала.
Тянутся нити, невидимые глазам, к рукам человека, поднимают марионетку
На ноги. Нить тянется, как лоза, обнимает за плечи и мир превращает в клетку.
Борется солнце в душе моей против зла - зло побеждает численностью поступков -
оно застывает, как отравленная смола, греет и замирает в молчаньи жутком.
Так уж ли много воздвигнуто было стен, чтобы суметь защититься от гнета страха...
Мы вырастаем в жадных слепых гиен, с легкостью жрущих ошметки чужого праха,
Мы в небо бросаем обрывки своих молитв, бога зовем, но пока что безрезультатно.
Вырастет зло, какого волка ты ни корми. И все, что ты сделал, когда-то придет обратно.
Дергаться и права качать ни к чему, нечего изменять на пустых ладонях.
Я упрямо пытаюсь свет отыскать в дыму, практически веря, что темень меня не тронет.
Так повелось, добру - исчезать, сдыхать, медленно тлеть в окружении вящей подлости...
Но Джекилл во мне чуть крупнее, чем мистер Хайд.
Прекрасный повод для гордости.
(с) Feyra
четырене дозвониться
телефонным трубкам положено быть черными,
тонко насвистывать, обморочно скрипеть.
в них дышат командировочные и заключенные,
от дыхания плавится пластик, стекло и медь.
проводам положено путаться, извиваться,
бестолковыми змеями течь поперек руки.
мне не спится, не дозвониться, уже не двадцать -
какие, господи, пустяки.
не дозвониться, с горя не спиться, куда бы деться
из пустых коридоров, из выбеленных страниц...
подступает большое время, с которого сердце
спотыкается от имен, не значащих лиц.
не дозвониться, не спится, не заблудиться
в черном заснеженном вымороженном лесу.
к тайным деревьям и разноцветным птицам,
к райскому саду - взял и зацвел в ресницах -
перебирать по буквам, не трогать лица -
соберу в ладонях и понесу.
(с) Екатерина Перченкова
Продолжение следует...
@темы: прекрасное, стихи, не мое, для души, тырнет, зацепило